Образование независимых государств на Южном Кавказе в мае 1918 года в целом стало результатом сложных геополитических процессов, которые происходили в этом регионе начиная примерно с октября 1917 года. Приход в России к власти большевиков привел к окончательному политическому расколу в стране. Страна теперь была разделена на два больших лагеря –большевиков и их противников. Лагерь последних отличался не только пестротой политической палитры, но и сложной национальной окраской.
Не признавшие власть большевиков ведущие национальные политические силы Южного Кавказа решили создать собственный орган власти-Закавказский комиссариат, в то же время не торопясь открыто декларировать свою независимость от России. Подобная выжидательная позиция была вызвана тем, что вопрос о власти должен был быть решен на Учредительном собрании, на выборах в которую в конце ноября 1917 года принимали участие все ведущие политические партии Южного Кавказа, в том числе большевики.
Поражение на выборах большевиков, которые смогли собрать всего лишь 4 % голосов и победа национальных партий стало тем водоразделом, которое окончательно отвела противоборствующие силы по различным сторонам политического ринга, готовя их к новой решающей схватке. На Южном Кавказе сложилось двоевластие : с одной стороны Закавказский комиссариат, которого в феврале 1918 года сменил Закавказский Сейм и, с другой, Бакинский Совет во главе с большевиками и примкнувшими к ним силами различных мастей (левые эсеры, дашнаки), в основном состоявшими из армян и русских.
Приход к власти в Петрограде большевиков и первые лозунги их лидеров о мире без аннексий и контрибуции окончательно перепутали карты и в лагере стран Антанты. Начавшиеся в конце 1917 года переговоры большевистского правительства со странами Четверного союза (Германия, Австро-Венгерская и Османская империи и Болгария. В годы I мировой этот блок противостоял франко-англо-русскому союзу «сердечного согласия» - Антанте, - ред.) и последовавший за этим процесс вывода русских войск с Кавказского фронта резко изменил политическую ситуацию в регионе.
Призывы турецкого командования к правительству Закавказского Сейма присоединится к переговорам, которые велись с февраля 1918 года в Бресте между представителями Четверного Союза и большевиками и касались территорий, на которые имели претензии армяне и грузины, не были приняты. В то же время итоги переговоров и подписанный 3 марта 1918 года Брест-Литовский договор между странами Четверного Союза и большевистским правительством не был признан Закавказским Сеймом.
Прежде всего, с негодованием были восприняты статьи договора, касающиеся новых границ, а точнее возвращение к старым, существовавшим до русско-турецкой войны 1877-1878 годов. Это означало, что Карс, Ардаган и Батум должны были быть возвращены Османской Турции.
Однако протесты со стороны грузинских и армянских депутатов Сейма были справедливо отвергнуты турецким командованием, поскольку к моменту подписания договора Закавказский Сейм не объявил о своей независимости от России, а значит, взятые большевиками на себя обязательства в такой же мере относились и к ним.
Брест-Литовский договор окончательно сорвал планы армян по созданию «Турецкой Армении», декрет о котором наспех был обнародован большевиками ещё в декабре 1917 года. Армянские добровольческие отряды вынуждены были покинуть территории занятые ранее русской армией в Восточной Анатолии.
Местом новой дислокации этих сил стала территория Эриванской губернии и город Баку.
Огнем и мечом прошлись армянские отряды по 199 мусульманским селениям Эриванской губернии. Приостановка движения по железной дороге между Тифлисом и Баку привело к скоплению в Баку около 8 тысяч армянских солдат, возвращавшихся с Кавказского фронта. Это дало возможность большевикам во главе с С.Шаумяном использовать их в конце марта 1918 года, и ценой уничтожения десятков тысяч мирных мусульман свести счеты с «политическими оппонентами», временно установив советскую власть на территории Бакинской губернии.
В начале апреля 1918 года бакинские большевики сумели предотвратить первую и единственную попытку Закавказского Сейма утвердить свою власть в Баку. Отряды кн. Магалова, направившиеся по поручению Сейма в Баку, дошли лишь до ст. Гаджикабул, а затем, удостоверившись в поражении отрядов горцев под командованием Н. Гоцинского, вступивших в бой с войсками Бакинского совета, отступили к Кюрдамиру. Направленный в Баку для переговоров с Бакинским советом заместитель председателя Закавказского Сейма С. Тигранян по возвращении в Тифлис потребовал прекращения военных действий против большевиков и ликвидации беспорядков мирным путем.
Одновременно для урегулирования отношений с Закавказским Сеймом после Брестского договора, в середине марта 1918 года по инициативе турецкой стороны в Трабзоне была созвана мирная конференция, куда были приглашены представители Закавказского Сейма. После долгих колебаний Сейму удалось организовать делегацию для ведения переговоров в главе с А.Чхенкели.
Одним из главных требований Турции на этих переговорах было объявление Закавказья независимым государством, что в первую очередь предполагало независимость от большевистской России. С самого начала переговоров турецкая делегация просила Закавказскую делегацию определиться, кого она представляет: российскую провинцию или новое независимое государство. Этот вопрос имел важное значение, поскольку Закавказский Сейм считал неправомочной передачу Батума, Карса и Ардагана Турции по Брест-Литовскому договору, заключенному с Советской Россией.
Турки задавали резонные вопросы: "На чем базируются данные территориальные претензии?", "Есть ли у Закавказской делегации полномочия для обсуждения этих проблем, так как их решение входит в компетенцию независимых государств?"
Ответ председателя делегации А. Чхенкели звучал весьма уклончиво: "Закавказье де-факто уже представляет собой государство, хотя оно еще не декларировало и не сделало нотификации державам о своей независимости". Турецкая сторона заявила, что она заинтересована в независимости Закавказья при взаимном признании границ 1918 года и невмешательстве во внутренние дела Турции. Имелось в виду, что Брест-Литовское соглашение признается полностью и с повестки дня снимается вопрос о так называемой "Турецкой Армении", то есть о претензиях армян на турецкие вилайеты Восточной Анатолии.
В случае несогласия Турция грозила продолжить военные действия. Для ответа делегации Закавказского Сейма отводилось 48 часов. Переговоры зашли в тупик. Несмотря на то, что А. Чхенкели согласился на предложения турецкой стороны, Заксейм на своем совещании от 31 марта 1918 года, не уведомив об этом официальную делегацию в Трабзоне, под давлением армянских и грузинских депутатов принял решение о прекращении переговоров, то есть о фактическом объявлении войны Турции. Против выступила только азербайджанская фракция.
Военные действии, начавшиеся 13 апреля 1918 года завершились установлением турецкого военного контроля над Батумом.
В сложившейся ситуации 22 апреля 1918 года Закавказский Сейм принял резолюцию о провозглашении независимой Закавказской Демократической Федеративной Республики. В тот же день Сейм предложил сформированному во главе с А.Чхенкели правительству продолжить мирные переговоры и принять меры к скорейшему заключению мира с Турцией.
11 мая 1918 года в Батуме возобновились переговоры между Турцией и делегацией Заксейма. Последняя, исходя из сложившихся обстоятельств, признала протекторат Турции над Карской, Батумской и Ардаганской областями. В дополнение к этому Турция потребовала еще несколько уездов бывшей Тифлисской и Эриванской губернии. Таким образом национальные фракции Сейма оказались в патовом положении. Надо было решать: признать новые территориальные требования Турции или, объявив в отдельности свою независимость, затем уже за столом переговоров решать вопрос о границах.
25 мая 1918 года глава грузинской делегации А. Чхенкели отправляет телеграмму Национальному совету с требованием срочно объявить независимость, иначе Грузии придется признать условия Брест-Литовского договора по отторжению своих земель. В тот же день азербайджанская фракция Сейма приняла резолюцию, в которой говорилось: если «Грузия объявит свою независимость, то с нашей стороны должно последовать объявление независимости Азербайджана».
Так и произошло после объявления 26 мая грузинами своей независимости, 28 Азербайджанский Национальный Совет провозгласил образование Азербайджанской Демократической Республики.
Что касается армянской делегации, то она была единственной, которая в полном составе не поддержала идею независимости, поскольку в этом случае стремление армян создать на территории Османской империи армянской автономии терпело полное фиаско. Однако, 27 мая на переговорах с главой армянской делегации К. Хатисовым и лидером "Дашнакцутюн" О. Качазнуни, министр иностранных дел Османской империи и руководитель османской делегации на Батумской конференции Халил бей Ментеше и командующий турецкими войсками Вехиб-паша заявили о готовности признать независимое армянское государство на Кавказе.
О ходе переговоров в Батуми и позиции на них турецкой делегации сообщил на заседании Азербайджанского Национального совета 27 мая 1918 года один из членов азербайджанской делегации на конференции Насиббек Усуббеков. Он отметил, что Турция твердо решила сохранить самостоятельность Закавказья и готова содействовать в деле укрепления, усиления и процветания молодого Азербайджанского государства. В то же время, самым главным залогом процветания Закавказья, по мнению турецкой делегации, является солидарность и единение закавказских народов, для достижения чего необходима была некоторая территориальная уступка армянам со стороны Азербайджана.
Лидер Армянской народной партии М. Пападжанов призвал армян принять ультиматум турок, а вопрос о турецких провинциях оставить до решения общеевропейского конгресса. Таким образом, 28 мая Армянский национальный совет большинством голосов принял Акт о независимости.
На следующий день, 29 мая Азербайджанский национальный совет принял решение уступить армянам город Иреван в качестве столицы. При этом армянская сторона обещала отказаться от притязаний на Карабах. Однако армянская сторона вскоре нарушила все договоренности и начала военные действия против Азербайджанской Демократической Республики.
Таким образом, объявление независимости трех республик Южного Кавказа, происходило в сложной, драматической ситуации, сложившейся после Первой мировой войны, и было воспринято отнюдь не однозначно всеми участниками процесса. Закавказскому Сейму, а затем и первой Закавказской Федерации, просуществовавшим в общей сложности четыре месяца, так и не удалось стать общим для всего Южного Кавказа правительством, выражавшим интересы всех населяющих регион народов.
Даже обретение независимости было по-разному воспринято тремя его титульными нациями. Закавказское правительство изначально строилось по партийному, а не национальному принципу, и его распад был обусловлен именно столкновением национальных интересов народов, представленных в нем. Если для грузинской и азербайджанской сторон это было знаменательным событием, впервые выводящим их страны на международную арену как самостоятельные субъекты международного права, то армянская сторона (по крайней мере, на начальном этапе) в своем большинстве восприняла этот шаг как акт принуждения.
