Массовые протесты, произошедшие в начале января в Казахстане, переросли в неконтролируемые погромы и подняли не только вопросы, важные для внутренней политики республики, но и заставили задуматься о об угрозе стабильности центрально-азиатского региона. Так, ряд экспертов прогнозируют, что беспорядки аналогичные казахстанским, в ближайшее время могут вспыхнуть в других постсоветских странах Средней Азии, в частности в Узбекистане. Поводом для таких суждений стали заявления некоторых политиков. Так, председатель комитета российской Госдумы по делам СНГ, Евразийской интеграции и связям с соотечественниками Леонид Калашников сказал, что на фоне событий в Казахстане в Ташкенте должны видеть, что больше «надеяться не на кого», предположив, что Узбекистан может вернуться в состав ОДКБ. А белорусский президент Александр Лукашенко, заявляя о том, что казахстанские события могут повториться в других странах региона, конкретно упомянул Узбекистан. О том, что думают о трагических казахстанских событиях в соседнем Узбекистане, центр STEM поговорил с политологом, директором узбекского негосударственного научно-образовательного учреждения «Билим карвони» («Караван знаний»), кандидатом политических наук, Фарходом Толиповым.

- Скажите, пожалуйста, что, по вашему мнению, произошло на протестах в Казахстане? Президент Токаев называет это "попыткой госпереворота". А вы какой точки зрения придерживаетесь?

Я придерживаюсь теории в которой имеется элементы трех из следующих сценариев. Первое: это народный бунт, о котором говорят многие внешние наблюдатели и сами казахстанцы, и в целом то, что происходило в соседней стране имело преимущественно характер народного бунта. Непосредственным триггером этого процесса стал рост цен на газ, что привело к «эффекту домино», когда взволнованный народ, возмущаясь по какой либо отдельной проблеме, начинает выражать свое недовольство  по целому ряду других вопросов, которые накапливались годами. То есть, первая теория стихийного народного бунта вполне реалистичное объяснение.

Фото:Фарход Толипов 

Вторая теория связана, как считают многие наблюдатели, с "разборками" двух правящих кланов, бывшего президента Нурсултана Назарбаева, который оказывается был «теневым» президентом и никуда не уходил и нынешним президентом Касым-Жомарт Токаевым. Хотя, президент Токаев назвал произошедшие события попыткой государственного переворота, не уточнив при этом, что именно он имел в виду под этим, так как существуют разные виды  госпереворотов  (дворцовые перевороты, или революция, когда оппозиция приходит к власти и тд.) - многие наблюдатели склонны считать, что это была борьба между представителями двух элит. Произошло столкновение, которое ожидалось, потому что такая транзитная модель двоевластия, которую придумал Назарбаев, не могла существовать вечно. Она должна была носить временный характер, однако оказалась порочной и в конце дала о себе знать.

Третья теория, с которой связывают события в Казахстане гласит, что здесь непосредственное участие принимал некий внешний элемент, который спровоцировал эти беспорядки. Частично Токаев сам об этом рассказал, заявив о террористах из  непонятного, абстрактного единого центра, не уточнив однако с какого центра,  из какой страны были эти внешние элементы.

 

С другой стороны вмешательство ОДКБ в процессы, это тоже является элементом внешнего фактора и не случайно, что включение этой организации в процессы породило недоумения у многих граждан Казахстана, которые негативно восприняли этот факт, усмотрев некий геополитический момент во всех событиях. Эти три теории я бы объединил в одно целое, которое и объясняет суть произошедших событий в Казахстане.

– Не успели ввести войска ОДКБ в Казахстан, как Токаев уже анонсировал вывод контингента из страны. Что думаете о вводе войск ОДКБ в Казахстан? Какие последствия ожидают страну в связи с этим?

- Как неожиданный ввод войск, так и ускоренный вывод миротворческого контингента в Казахстане, говорят о том, что особой необходимости в услугах ОДКБ, для умиротворения ситуации в Казахстане, не было.  Если бы действительно конфликт был острый, опасный, то внешнеальянсовские силы не присутствовали бы там пять дней, а остались бы  гораздо дольше. Такая спешка с вводом и выводом миротворческого контингента вызывает некоторые вопросы. Мы склонны делать какие то предположения, что причины для ввода войск ОДКБ были надуманными.  Даже если обратить внимание на функции, которые  выполняли силы из России, Беларуси и Армении, то какие на самом деле острые задачи они решили? Охраняли какие-то стратегические объекты и не более того! Других сообщений  об их конкретных действиях мы не увидели. Следовательно, это была статичная функция, для выполнения которой достаточно было бы и своих сил. Это свидетельствует не о таком страшном масштабе конфликта. Хотя понимаем, что Алматы это особый был кейс, так как даже сегодня аналитики задумываются вопросом, почему же казахстанские спецподразделения в первые дни не полностью выполняли свои функции и по каким причинам они «ушли в тень». Многие вопросы остаются безответными, а также накладывают определённую тень на деятельность ОДКБ.

- Многие полагают, что из всех этих событий выиграла Москва.  Как думаете, что с российскими интересами в Средней Азии? Что именно Кремль выиграл от этой операции?

 ⁃ Вопрос нужно рассматривать  в двух аспектах: первая состоит в том, что выгодоприобретателем на данный момент всего этого процесса, стала сама ОДКБ. Очевидно, операция была рассчитана на поднятие престижа организации. Впервые за годы  существования ОДКБ, силы альянса были задействованы на практике, породив ложное представление о некоей необходимости ОДКБ, как института для решения такого рода конфликтов. Однако, действия ОДКБ по эффективности оказались незначительными. Я могу ошибаться конечно, но впечатление такое, что они пришли, постояли, покараулили на стратегических объектах, а потом разошлись. Поэтому, эту «победу», как называют действия альянса некоторые российские эксперты, я считал бы «Пирровой» и в долгосрочной перспективе, это накладывает тень на ОДКБ, потому что это был достаточно сомнительный прецедент применения иностранных воинских частей в Казахстане. То есть, она была применена  не против какой-то внешней агрессии, а против внутренних элементов, пусть даже деструктивных. Это был такой прецедент, который конечно же дает повод задуматься, а что если вдруг случится подобная ситуация в Казахстане, Кыргызстане и или в любой другой стране, что тогда, ОДКБ будет все время разбираться с внутренними конфликтами в государствах-членах?! Очевидно, что в казахстанских событиях речь не шла о внешней угрозе. Это обстоятельство как раз роняет имидж ОДКБ и  в долгосрочной перспективе Москва не выиграла из этой ситуации, а как раз таки проиграла.

-В российской Госдуме заявляют, что Узбекистану больше «надеяться не на кого», в случае повторения казахстанских событий и призывают вернуться в ОДКБ. По вашей оценке такие заявления это угроза или предупреждение властям Узбекистана о надвигающейся опасности?

 ⁃ Это наверно частично угроза и частично предупреждение, однако есть ещё третий момент и это возможно связано с некомпетентными высказываниями отдельных лиц в политическом истеблишменте. Однако, непонятно, делаются ли эти заявления от незнания ситуации в регионе или намеренное искажение событий в Узбекистане. Я приведу три таких аргумента.

Во-первых, насколько правильно проводить параллели между Казахстаном и Узбекистаном? Если учесть характер причин и факторов беспорядков в Казахстане, то в Узбекистане ситуация всё-таки другая и несмотря на то, что это братские государства, тем не менее, между странами есть существенные отличия.

Узбекистан сегодня как раз таки обрел совершенно иной имидж в мире, он открывается миру, экономические реформы успешно продвигаются, и собственно единственная страна на пост-советском пространстве, которая в прошлом году показала семи процентный экономический рост, был именно Узбекистан. Страна заняла высокие позции во многих международных рейтингах. С другой стороны, в узбекском обществе не наблюдаются градусы напряжения, как это было в Казахстане. Казахстанские эксперты пишут, что они предупреждали власти страны о надвигающихся тревожных событиях, но правительство  не обращало на это внимание. Таких тенденциий, которые охватили Казахстан в первые дни нового года в Узбекистане не наблюдаются. Естественно проблем тоже хватает, как в социальной или экономической сфере.

Пока медленно продвигаются политические реформы в Узбекистане и кстати говоря, одним из сигналов для Ташкента, в контексте произошедших событий в Казахстане, могло бы быть ускорение политических реформ и дальнейшие демократические преобразования.

 

Касательно призыва вернуться в ОДКБ, наверное официальные лица Госдумы должны были знать, что с узбекской стороны многократно повторялось, что в нашей оборонной доктрине и внешнеполитической концепции закреплен один важный принцип – там  конкретно указано, что Узбекистан не участвует военно-политических блоках, не размещает на своей территории военные базы каких-либо государств. Подобные принципы зафиксированы у нас на законодательном уровне. Следовательно они не позволяют нам вернуться в ОДКБ и кроме того, мы пока не видим надобности вступления в ОДКБ. В случае каких-либо обострений, роста угроз в стране, у Узбекистана с Россией заключены два важных договора. Один называется «О стратегическом партнёрстве», другой «О союзнических отношениях». Тексты этих договоров обусловливают содействия сторон друг другу, в случае возникновения каких либо угроз их безопасности. Так что этот договор вполне достаточен для того, чтобы прибегнуть к помощи внешнего актора, если будет в этом необходимость. Это думаю полноценный ответ тем, кто делает такие заявления в Кремле.

Согласно недавним заявлениям официальных лиц, Узбекистан готовится вступить в ЕАЭС в качестве полноправного члена. Каковы могут быть последствия для Ташкента в этом случае?

 ⁃ Со стороны Узбекистана не звучало официальных заявлений о готовившимся вступлении в Евразийский экономический Союз в качестве полноправного члена. Мы пока ограничиваемся статусом наблюдателя, который получили в декабре 2020 года. Для Узбекистана пока достаточно иметь статус наблюдателя. Это позволяет изучать  эффективность принимаемых решений в рамках Союза.  С другой стороны, статус наблюдателя должен длиться несколько лет. Не бывает, что ты год назад стал наблюдателем, а потом уже стал  полноправным членом Союза. Во вторых, недавно министр иностранных дел Узбекистана в интервью  о возможном членстве Узбекистана в ЕАЭС, дал очень чёткий ответ:

Узбекистан будет изучать последствия, выгоды и все другие нюансы соседних стран Центральной Азии, то есть Казахстана и Кыргызстана от членства в ЕАЭС. В этих странах,  не совсем все однозначно касательно выгоды от евроазийской интеграции.

 

Это больше геополитический проект. Как бы там ни было, глава МИД Узбекистана говорил, что мы будем изучать опыт соседних стран, прежде чем принимать решения в отношении полноправного членства в ЕАЭС.

⁃ Какие в целом выводы должен сделать  Узбекистан из событий в Казахстане? На ваш взгляд, будет ли укреплять Ташкент отношения по линии Союза Тюркских Государств?

 Регион Центральной Азии очень взаимосвязан и естественно могут быть какие то импликации в региональном масштабе, тем более, во время протестов звучали противоречивые сообщения о том, что среди неких боевиков были граждане Кыргызстана или Узбекистана.  Как бы там ни было, соседние страны должны внимательно изучить события в Казахстане и извлечь уроки из этого. В декабре президенты Узбекистана и Казахстана подписали беспрецедентный документ «О Союзнических отношениях». В тексте этого договора говорится, что отношения между Узбекистаном и Казахстаном имеют помимо прочего, значение регионального масштаба. Это тоже подтверждает, что страны региона очень тесно взаимосвязаны. Касательно выводов я думаю, что Узбекистану не стоит особо волноваться из-за угрозы последствий казахстанских событий. По крайне мере, для Узбекистана особняком стоят свои внутренние проблемы реформирования, которые нужно ускорять. Это политические реформы, либерализация политической системы и тд.

Касательно укрепления отношений Узбекистана с Союзом Тюркских государств, то в вопросе содержится ответ: конечно эти отношения нужно укреплять. Не случайно Узбекистан активно участвует в последнее время в работе Союза.

Ташкент поддержал преобразования Совета Тюркоязычных стран в Союз тюркских государств и от этой организации мы ждем более эффективных действий.

 

Он больше сфокусирован на экономических, культурологических сферах сотрудничества. Некоторые российские эксперты склонны придавать ему геополитический смысл. Думаю, этот Союз будет не просто развиваться в каком то вакууме, а ощущать на себе пристальное внимание различных геополитических игроков. Следовательно в ближайшее время СТГ предстоит довольно сложный и ответственный период.