4 августа 2003 года в Ашгабаде состоялся первый трёхсторонний саммит с участием глав государств Туркменистана, Таджикистана и Узбекистана. Инициатором проведения встречи был председатель Халк Маслахаты Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов. Поэтому, туркменская сторона в лице президента страны Сердара Бердымухамедова и сформировала приоритеты трехсторонней повестки, состоящие из трех тем: вопросы водной безопасности, энергетического сотрудничества, взаимодействия в транспортной сфере.
Как известно, Туркменистан проводит несколько отличную от всех других стран региона внешнюю политику. Он участвует в целом ряде региональных форматах взаимодействия, таких как Организация Тюркских Государств, Содружество Независимых Государств и пр. при этом формально не являясь полноправным членом этих структур.
Эта политика «вовлечения без формального участия» дает Ашгабаду возможность не обременять себя юридическими обязательствами, в то же время оставаясь участником, имеющим влияние на принятие решений. В данном случае, инициированный туркменской стороной трехсторонний формат не видится в качестве полноценной организации, в то же время заточен на диалоге со странами, играющими важную роль во внешнеполитической стратегии страны. Узбекистан, это сосед, с которым у Туркменистана имеются самые тесные связи по всем направлениям взаимодействия, что является еще наследием советского прошлого. Весьма тесные политические контакты, а также хозяйственные транспортные связи имеются у Ашгабада и с Душанбе.
Для последнего, связи с Туркменистаном имеют особое транспортное значение, поскольку позволяют обеспечивать также контакты с внешним миром. Узбекистан в этом треугольнике играет роль естественного коммуникатора. Все три страны объединяет то, что они имеют общую границу с Афганистаном, а значит разделяют общие риски. Туркмены, узбеки и таджики являются значительными этническими группами в этой стране, проживающими вдоль ее северной границы. Все три страны объединены единой сетью транспортных коммуникаций, что обеспечивает их большую связанность. При этом, в нынешних условиях, транспортная сеть, объединяющая все три страны между собой и с внешним миром постоянно совершенствуется. Все три страны расположены в пределах бассейна реки Амударьи – главного пресноводного источника в южной части Центральной Азии.
И в условиях сокращения источников питьевой воды в регионе роль Амударьи критически возрастает. Все эти обстоятельства выделяют указанные страны в своем регионе, делает их сотрудничество опирающееся на факторы, представляющие исключительный интерес. В то же время в Ашгабаде предпочитают говорить не о фрагментации формирующегося пространства политического диалога в Центральной Азии, а о его дополнении. Выступая на саммите президент Туркменистана С. Бердымухамедов подчеркивал, что «саммит является важной конструктивной частью пятистороннего взаимодействия в рамках Консультативных встреч глав государств Центральной Азии, естественным дополнением и обогащением данного формата».
В какой то степени слова президента Туркменистана можно рассматривать в качестве месиджа соседним Казахстану и Кыргызстану, о том, что инициатива Ашгабада напрямую не затрагивает их интересов. Ташкент ведет интенсивный политический диалог с Астаной. Обе страны с конца 2021 года официально являются союзниками, и союзническое взаимодействие между ними имеет тенденцию к усилению. Узбекистан явно не заинтересован в нарушении казахстанско-узбекского диалога и в участии в политических проектах, которые бы рассматривались в соседнем Казахстане как ущемляющие его интересы.
Для Ташкента участие в инициативе Туркменистана является возможностью усилить свои региональные позиции, в том числе за счет повышения коммуникативной роли и реализации проектов, интерес к которым повышенное внимание проявляют его соседи. В частности, тот же Таджикистан инициирует маршрут мультимодального коридора «Китай – Таджикистан-Узбекистан – Туркменистан – Иран – Турция».
Сам Узбекистан является автором проекта железной дороги «Китай-Кыргызстан-Узбекистан- Туркменистан», все эти проекты проходят в обход территории Казахстана вследствие географической оптимальности, а не по причине региональной конкуренции. То же можно сказать и о водной повестке региона. Казахстан и Кыргызстан к бассейну критически важной реки Амударьи не относятся. Отдельной темой выступает энергетическое сотрудничество. Так, Туркменистан – единственная страна региона с избытком газовых ресурсов. В то же время, нехватка газа в Узбекистане и в Таджикистане выступает в качестве стимулирующих факторов для их сотрудничества с Ашгабадом.
Неслучайно, туркменская сторона на саммите предложила партнерам стратегическое партнерство в газовой сфере. В свете реализации планов по увеличению производства газа до 60 млрд куб м в год, Ашгабад предлагает нарастить объемы поставок туркменского природного газа за рубеж. В частности, безусловным приоритетом могут стать поставки туркменского газа своим ближайшим соседям - Узбекистану и Таджикистану. Как известно, на фоне трудностей по обеспечению газом внутренних потребностей газом Узбекистан, с недавних пор превратился в его импортера из Туркменистана. А Таджикистан, ранее получавший газ из Узбекистана, теперь все больше приглядывается к Туркменистану, в надежде заместить освобождающееся место узбекского газа – туркменским.
В мае текущего года президент Таджикистана, во время своего визита в Китай обсуждал с премьером Госсовета КНР Ли Цяном проект строительства газопровода Туркменистан-Узбекистан-Таджикистан- Кыргызстан (ветка D), предусматривающего поставку туркменского газа в Китай. По той же ветке газ мог бы получать и Таджикистан, испытывающий острую нехватку в этом виде топлива.
Не менее острой является проблема обеспечения ресурсами питьевой войны для Узбекистана и Туркменистана, для которых одним из самых главных ее источников являются воды реки Амударья.
Еще несколько лет назад специалистами озвучивалась цифра, согласно которой к 2040-м годам при сокращении стока рек Амударья и Сырдарья дефицит водных ресурсов Узбекистана может достигать 33%. 77% водостока этих рек образуется в Таджикистане и Кыргызстане. Однако 85% водопользователей – это Узбекистан, Туркменистан и Казахстан.
При этом с каждым годом воды в этих реках становится все меньше, что вызывает тревогу в странах в низовьях рек. В частности, в вегетационный период 2023 года ожидается уменьшение объема водных ресурсов в бассейне реки Амударья - на 15-20% от многолетней нормы. Узбекистан уже сократил ежегодное водопотребление в последнее время до 51-53 млрд куб. м в год с 64 млрд куб. м, которые были в 80-е годы прошлого века. Аналогичная ситуация наблюдается и в Туркменистане, где уровень воды в водохранилищах Туркменистана опустился до рекордного минимума. Стремление Таджикистана развивать гидроэнергетику путем строительства крупных водохранилищ в условиях отсутствия других весомых источников энергии в промышленном секторе, а также острого дефицита электроэнергии для населения, столкнулось с неприятием такой политики со стороны государств, ниже по течению Амударьи. В эффективности энергообмена, в частности, видится задача и по увеличению речного стока с верховий бассейна Амударьи в Таджикистане.
В целом, у трехстороннего формата Туркменистан-Узбекистан-Таджикистан есть достаточно прочная основа, которая позволяет предполагать возможность продолжения встреч и консультаций не только на уровне глав государств, но и по отраслевому принципу. Формат основывает свои приоритеты на национальных интересах, практически деидеологизирован и не может вступать в противоречие с участием государств-участников в международных региональных организациях и объединениях.
