Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) провела свой 25-й саммит в Тяньцзине 1 сентября, что стало крупнейшей встречей лидеров за всю историю организации. Двухдневное мероприятие, в котором приняли участие более 20 мировых лидеров и главы 10 международных организаций, завершилось принятием ряда ключевых документов, включая Тяньцзиньскую декларацию и стратегию развития ШОС до 2035 года. Кроме того, было одобрено создание четырех новых центров ШОС, деятельность которых будет направлена на укрепление региональной безопасности, борьбу с транснациональной организованной преступностью, обеспечение информационной безопасности и расширение антинаркотического сотрудничества.

Созданная в июне 2001 года в Шанхае ШОС эволюционировала от шести стран-учредителей — Китая, России, Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана — в крупнейшую региональную организацию мира с совокупным объемом экономики почти в 30 трлн долларов. На саммит официально были приглашены Азербайджан и Армения, которые были представлены на высшем уровне — президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым и премьер-министром Армении Николом Пашиняном.

Саммит ШОС стал историческим событием, способным повлиять на трансформацию глобального порядка от триполярной системы к многополярной. Для оценки геополитического значения ШОС, представляется возможным применить методы аналитики на уровне политического анализа, рассматривая данное событие на глобальном, региональном и национальном уровнях.

.

Глобальный уровень политического анализа:

На глобальном уровне важно отметить, что саммит ШОС в Тяньцзине, городе с населением около 14 миллионов человек, стал значимой вехой в мировых политических процессах. Ключевым моментом является то, что данное событие обозначило главные глобальные геополитические импульсы, которые могут способствовать переформатированию существующего мирового порядка. В пользу этого выдвигаются следующие аргументы:

 

• Впервые за десятилетнюю историю своего существования ШОС заявила о трансформации организации в военно-политический альянс, что было закреплено созданием новой структуры под эгидой ШОС — «Универсального центра по борьбе с вызовами и угрозами безопасности для стран ШОС». Специальное соглашение о его учреждении было подписано государствами-членами 1 сентября 2025 года. Создание Центра можно трактовать как шаг к формированию нового организационного каркаса в сфере безопасности с перспективой дальнейшего развития военной коалиции, способной осуществлять операции по поддержанию и принуждению к миру, а также управлению кризисами не только на евразийском пространстве, но и в акватории Тихоокеанского региона. Амбициозная миссия ШОС стала реальностью благодаря формированию новой геополитической оси — Пекин–Нью-Дели–Москва, что демонстрирует намерение ключевых держав углубить стратегическое сотрудничество и закрепить за ШОС статус влиятельного военно-политического игрока глобального уровня.
• На саммите Китай и Россия договорились о запуске двух мегапроектов в сфере энергетической безопасности — реализации газопроводов «Сила Сибири-2» и «Восточный союз». При этом было приостановлено действие двусторонних соглашений между Пекином и Москвой о поставках угля. Помимо этого, в рамках саммита ШОС была обозначена новая геоэкономическая траектория сотрудничества — Китай–Россия–Монголия, а также озвучена идея реанимации Транссибирского транзитного маршрута, который в перспективе может составить конкуренцию Среднему транзитному коридору. Подобное развитие событий позволяет России не только укрепить энергетическое партнёрство с Китаем и Монголией, но и частично снизить негативные последствия западных санкций, связанных с её военной агрессией против Украины, обходя механизмы вторичных ограничений за счёт переориентации потоков ресурсов и транзитных маршрутов.
• На саммите также был подписан меморандум о создании Банка развития и реконструкции ШОС, нового финансового института, призванного конкурировать с глобальными структурами, такими как Международный валютный фонд (МВФ). Деятельность Банка будет продвигаться и поддерживаться Китаем и Индией, что отражает новую тенденцию в рамках Глобального Юга и формирование модели противостояния с Глобальным Севером.
• Главной новацией саммита ШОС стало активное участие и вовлечённость Индии на высшем уровне. Достигнутая на полях саммита разрядка между Индией и Китаем указывает на новую трансформацию существующего мирового порядка и начало новой эры с пока ещё неизвестными последствиями. Тенденция трансформации мирового порядка была закреплена в концептуальном документе, принятом лидерами саммита ШОС и получившем название «Евразийская хартия».

Региональный уровень политического анализа:

Очень важно отметить, что ШОС расширилась до региона Чёрного моря с включением Южного Кавказа и Восточной Европы. Таким образом, организация фактически протянулась от Чёрного моря через Индийский океан и достигла Тихого океана. Это означает, что с включением Армении и Азербайджана, которые, несмотря на отсутствие полного членства, получили статус наблюдателей, ШОС контролирует практически всё евразийское пространство. Согласно классическому постулату британской геополитической школы: «Кто контролирует Пивотную зону (сегодня Евразию), тот контролирует Мировой Остров, а кто контролирует Мировой Остров, тот контролирует мир».

Та же максимa остаётся актуальной и по сей день, учитывая бурные процессы, происходящие в современной мировой политике.

 

Национальный уровень политического анализа:

Рассмотрев вышеизложенное, необходимо конкретизировать национальные интересы ключевых участников ШОС, включая четыре государства-члена и наблюдателя, а также один негосударственный субъект — Грузию. Ниже приведено резюме позиций и интересов:

Турция: Позиция Турции на саммите ШОС была интересной и демонстрирует стремление страны активизировать взаимодействие с тюркоязычными государствами. Президент Турции на саммите пытался провести встречи с лидерами таких стран для обсуждения совместных геоэкономических проектов и инициатив. Кроме того, Эрдоган продвигал проекты в области энергетической безопасности и ядерной стратегии, повышая тем самым геоэкономический потенциал ШОС через реализацию проектов, таких как строительство АЭС «Аккую» и газового проекта «Турецкий поток». Со своей стороны, Турция продвигает более 10 стратегических соглашений, некоторые из которых носят характер «Общетюркской солидарности». Таким образом, страна стремится расширить своё присутствие в Центральной Азии, укрепить связи с тюркоязычными государствами региона и продвигать свои интересы в Афганистане.

Азербайджан: Ожидания Азербайджана сосредоточены на геоэкономических вопросах и укреплении его геополитического статуса в мировой политике. Статус наблюдателя для страны крайне важен, однако получение полного членства было заблокировано Индией при скрытой поддержке России. Второй важный аспект — продвижение идеи тюркской солидарности с другими центральноазиатскими тюркоязычными странами, такими как Узбекистан и Казахстан, при активном участии Турции. Третья цель — развитие диалога с Китаем для балансирования влияния России и получения китайской поддержки в реализации проекта «Средний транзитный коридор», что на данный момент является критически важным для Азербайджана. Четвёртая цель связана с продвижением национальной внешнеполитической ориентальности на Восток, а не на Запад, а также с усилением внутренней политической системы, которая является умеренно авторитарной, но не столь жёсткой по сравнению с центральноазиатскими государствами.

Китай: С точки зрения Китая, участие Азербайджана в деятельности ШОС может способствовать продвижению стратегического проекта Китая «Один пояс, один путь» (OBOR). Азербайджан, в свою очередь, продвигает идею развития энергетического коридора Центральная Азия — Южный Кавказ, а также участвует в газовом проекте TAPI (Туркменистан — Афганистан — Пакистан — Индия). Кроме того, Азербайджан может выступать стратегическим союзником Китая в вопросе так называемой «уйгурской проблемы» в контексте инициативы Турецкой солидарности и предлагать себя в качестве финансового хаба для китайских инвестиций в рамках развития региона Чёрного моря. Азербайджан также может выражать интерес к китайскому военно-промышленному комплексу через закупку вооружений. Как известно, совокупный объём торговли Китая со странами ШОС превысил $2,3 трлн, а инвестиции Китая в другие государства-участники ШОС превышают $84 млрд; ежегодный двусторонний товарооборот превышает $500 млрд. Эти показатели формируются за счёт широкого спектра проектов, реализуемых в рамках инициативы «Один пояс, один путь», анонсированной Си Цзиньпином в Казахстане в 2013 году. В этом году Китай также обязался выделить гранты на сумму 2 млрд юаней (около $280,1 млн) странам ШОС, а в течение следующих трёх лет — предоставить 10 млрд юаней ($1,4 трлн) в виде кредитов банкам-членам Межбанковского консорциума ШОС.Одной из новаций, предложенных китайским руководством, стало развитие искусственного интеллекта и реализация соответствующих инициатив в рамках ШОС, включая глобальные проекты в области кибербезопасности. Китай предлагает внедрение технологий «умных городов» и систем видеонаблюдения, что поднимает вопросы безопасности данных и конфиденциальности. Эта новация полностью соответствует целям стратегического документа «Стратегия развития ШОС до 2035 года».Основной геостратегической задачей Китая на саммите ШОС было развитие его геоэкономического проекта OBOR (One Belt One Road). Стратегия Китая в рамках ШОС может быть сформулирована следующим образом: привлекательность ШОС и связанных с ней инициатив, таких как «Один пояс, один путь», подчёркивает глобальный интерес к модели развития, основанной на связности, «win-win» сотрудничестве и уважении к национальному суверенитету, что контрастирует с моделями, воспринимаемыми как навязанные или директивные.

Индия: Впервые присоединившись к ШОС, Индия выразила полную солидарность с целями и миссией организации, что укрепило её статус глобальной державы и одного из ключевых участников мирового политического статус-кво. На саммите Индия сместила свою внешнеполитическую ориентацию с про-западной на евразийскую, что способствовало формированию новой геополитической оси: Китай–Индия–Россия против США–ЕС. Кроме того, присоединение к ШОС позволило Индии одновременно продвигать свои позиции и стратегические инициативы в рамках другого актора Глобального Юга — БРИКС. Доминирование Индии в БРИКС и Китая в ШОС делает обе организации мощными и сплочёнными механизмами для ослабления западного глобального доминирования, представленного G7 и НАТО. Сотрудничество ШОС и БРИКС открывает путь к введению новой международной валюты, сопоставимой с евро, что может полностью изменить международную финансовую систему и способствовать формированию нового геополитического порядка, ориентированного на геоэкономику и биполярную экономическую модель «Север–Юг».

Грузия: Что касается Грузии, страна не была представлена на саммите ШОС, поскольку грузинское правительство формально не подавало заявку на участие в политике ШОС и продолжает придерживаться евроатлантической и европейской внешнеполитической интеграции, закреплённой в Конституции (статья 78), которая остаётся в силе. Несмотря на стремление правящей партии «Грузинская мечта» отказаться от западного внешнеполитического курса и провозгласить про-евразийскую стратегию, включая возможное членство в структурах ШОС, эта инициатива остаётся малореализуемой из-за неопределённых отношений Грузии с ключевыми странами-основателями ШОС — Индией, Китаем и Россией.

Индия до сих пор не имеет официальной дипломатической миссии в Грузии, а политические и экономические связи остаются ограниченными. В апреле 2017 года был начат технико-экономический анализ возможности заключения соглашения о свободной торговле (FTA), что фактически является единственным значимым двусторонним взаимодействием. С Россией Грузия имеет более массовые финансовые и торгово-инвестиционные связи, но политические и дипломатические отношения формально не установлены, а страны находятся в состоянии вражды. Китай, несмотря на наличие стратегического партнёрства с 2024 года, рассматривает правящую партию «Грузинская мечта» как ненадёжного политического и геополитического партнёра. Это было продемонстрировано на церемонии празднования Дня Победы в Китае, куда представители Грузии не были приглашены, в отличие от делегаций других стран Южного Кавказа.

Тем не менее, китайское присутствие в экономике Грузии впечатляет. Китайские граждане зарегистрировали 1 893 компании в Грузии, что в четыре раза больше, чем до 2013 года; в 2024 году зарегистрировано рекордное количество — 291 компания. Прямые иностранные инвестиции из Китая увеличились в пять раз по сравнению с периодом 2003–2012 годов и достигли $600 млн. Торговый оборот между странами с 2012 года утроился и составил $2 млрд; в 2024 году Китай был четвёртым по величине торговым партнёром Грузии (8,2% общего товарооборота). В 2024 году между Грузией и Китаем было подписано соглашение о взаимной отмене виз, что привело к росту посещений страны гражданами Китая на 83% — до 88,6 тыс. Также увеличилось количество рейсов китайских авиакомпаний. Многие крупномасштабные инфраструктурные проекты в Грузии реализуются китайскими компаниями, включая государственные предприятия. Помимо проекта порта Анакия, китайская сторона проявляет интерес к строительству нового аэропорта в Вазиани, на месте бывшей военной базы. Компания China Communications Construction Company Limited (CCCC), которой было предоставлено право на строительство порта Анаклия, включена в список OFAC Non-SDN Chinese Military-Industrial Complex Companies List, а также в Non-SDN CMIC List Департамента казначейства США.Таким образом, участие Грузии в делах ШОС остаётся крайне минимальным и в обозримом будущем не прогнозируется.