Японо-китайские отношения переживают не лучшие времена. Геополитическая ситуация в Азии периодически становится уязвимой к различным катаклизмам, не отставая при этом от других очагов напряжённости. Не исключено, что надежды на достижение консенсуса между странами, реализуемые посредством различных встреч и переговоров, в конечном итоге могут обернуться усилением динамики эскалации.
В Восточной Азии в течение этого месяца были зафиксированы два инцидента. Первый когда Токио объявил, что китайские истребители наводили радары на японские истребители. Китайская сторона сообщила, что японские воздушные суда неоднократно сближались с зоной проведения учений палубной авиации авианосца «Ляонин», создавая помехи и угрожая безопасности китайских пилотов. Также было отмечено, что Китай заблаговременно уведомил о проведении учебно-тренировочных полетов в акватории к востоку от пролива Мияко.[1] Министр обороны Японии Коидзуми Синдзиро заявил журналистам, что в субботу китайское военное судно проинформировало японский эсминец о начале летной подготовки, и Япония получила это сообщение. Однако, по его словам, Силы самообороны не получили конкретных сведений о том, в каком именно воздушном пространстве планировалось проведение учений. Он отметил, что не была предоставлена авиационная информация ни о времени проведения тренировок, ни об их географических координатах, а также не были выпущены навигационные предупреждения для судов. В связи с этим, пояснил он, Япония не располагала достаточными данными для предотвращения возможной опасности.[2] Еще одним событием, обострившим ситуацию, стали совместные авиационные учения России и Китая вблизи границ Японии и Южной Кореи. Эти маневры вызвали протесты со стороны Токио и Сеула, которые, в свою очередь, подняли в воздух свои военные истребители. Японский министр обороны охарактеризовал совместные действия России и Китая как “явные и преднамеренные акты запугивания, направленные против нашей страны и, с точки зрения национальной безопасности Японии, представляющие собой повод для серьезной озабоченности”.[3]
После этого неудивительно, что Коидзуми Синдзиро провёл видеоконференцию со своим филиппинским коллегой Жильберто Теодоро, поскольку у Филиппин имеются собственные опасения, связанные с внешней политикой Пекина. Следует отметить, что Южно-Китайское море является ключевым очагом напряженности в отношениях между Китаем и государствами Юго-Восточной Азии. Вьетнам, Филиппины, Малайзия, Бруней и Индонезия вступают в споры с Пекином по поводу суверенитета над островами и прилегающими морскими акваториями. Китай, в свою очередь, ссылается на так называемые исторические права и пытается узаконить свои претензии через установление фактического контроля. Учитывая периодические напряжения между Вьетнамом и Филиппинами, Китаю необходимо пересматривать отношения с этими странами в условиях возрастающего влияния Японии и, в первую очередь, США.
После развала Советского Союза и окончания холодной войны укрепление Китая, обусловленное экономическими реформами, подтолкнуло государства Юго-Восточной Азии к более тесному взаимодействию с Пекином. Вместе с тем расширение региональных амбиций Китая сделало противоречивые и конфликтные стороны этих отношений более очевидными. К тому же создание искусственных островов и размещение на них военной инфраструктуры дают Китаю возможность изменить региональный баланс сил в собственных интересах. Подобные действия расцениваются как потенциальная угроза безопасности. Таким образом, страны региона вынуждены проводить политику балансирования между различными центрами силы. Государства Юго-Восточной Азии стремятся избегать однозначного выбора и не придерживаться одностороннего внешнеполитического курса. Взаимодействие между Китаем и странами Юго-Восточной Азии рассматривается как один из ключевых элементов соперничества между США и Китаем, в котором также заметную роль играет фактор Японии. Что касается России, то вполне вероятно, что, исходя из своих геополитических целей, Москва заинтересована в дальнейшем накале обстановки в регионе.
Последние события в Восточной Азии в декабре стали очередным свидетельством нарастающей военной напряженности в регионе. На этот раз в линию напряженности была вовлечена и Южная Корея. Хотя двусторонние отношения между Китаем и Южной Кореей далеко не всегда можно назвать идеальными.
На фоне всего этого японские власти собираются предусмотреть в бюджете на следующий финансовый год беспрецедентно высокий уровень военных расходов — более 9 трлн иен, что эквивалентно примерно 58,12 млрд долларов.[4] Нетрудно сделать вывод, что целью такой инициативы является укрепление оборонного потенциала страны перед лицом любых потенциальных рисков. Со стороны Китая подобные действия могут рассматриваться как часть стратегии, проводимой Пекином с целью тестирования реакции Японии и США, механизмов предотвращения инцидентов, а также политической воли к управлению конфликтами. Вдобавок такие шаги служат элементом стратегии давления без прямого применения силы.
Важно отметить, активность внешней политики Японии в отношении Центральной Азии. Проведение в Токио первого саммита лидеров в формате “Центральная Азия – Япония” стало важным шагом, отражающим трансформацию внешнеполитических приоритетов как Японии, так и государств Центральной Азии. Этот формат впервые был поднят до высшего политического уровня, что свидетельствует о растущем стратегическом значении региона в контексте азиатской и глобальной политики.
Примечательно саммит проходил на фоне усиления геополитической конкуренции в Центральной Азии, что придает ему дополнительное значение, выходящее за рамки экономического сотрудничества. Принимая во внимание наличие значительных объемов энергоресурсов, а также роль потенциального транзитного узла, придаваемую региону, Япония заинтересована в выстраивании системного диалога со странами Центральной Азии.
С одной стороны, безусловно, японские проекты традиционно ассоциируются с высокими технологическими стандартами и долгосрочной устойчивостью. С другой стороны, данная политика может предоставить странам Центральной Азии возможность диверсифицировать круг партнеров или, точнее, создать определенный противовес или альтернативу интересам Пекина в этой части Евразии.
При этом не следует забывать и о влиянии России, которая также обладает собственными глубокими интересами в регионе. Повышение формата взаимодействия до уровня саммита свидетельствует о стремлении Токио закрепить своё присутствие в условиях усиливающейся конкуренции внешних акторов, прежде всего Китая и России. Саммит отражает особый интерес японской стороны к углублению политического диалога, развитию экономического партнерства и расширению межгосударственного взаимодействия.
[1] https://russian.cgtn.com/news/2025-12-08/1997894999397789697/index.html
[2] https://www3.nhk.or.jp/nhkworld/en/news/20251210_12/