Интервью STEM с грузинским политологом, экспертом по международным отношениям и региональной безопасности, бывшим заместителем министра обороны Грузии, исполнительным директором НПО «Атлантический совет» Георгием Мучаидзе.

– На фоне переформатирования региональной логистики Россия предложила Грузии рассмотреть возможность участия в транспортном коридоре «Север–Юг». Считаете ли вы это попыткой Москвы втянуть Тбилиси в свою зону влияния через экономику? Насколько реалистично для Грузии интегрироваться в эту архитектуру, не поступаясь своим курсом на евроатлантическую интеграцию?

- Безусловно, участие Грузии в проектах, продвигаемых Россией — страной, которая оккупирует 20% её территории и на протяжении десятилетий стремится изолировать Южный Кавказ от Запада и подчинить регион своему контролю, — не соответствует национальным интересам страны. Транспортный коридор «Север–Юг» — это не просто экономическая инициатива; участие Грузии в этом проекте будет означать политическое заявление — шаг, который фактически позиционирует страну как находящуюся на стороне России на фоне её продолжающейся жестокой агрессии против Украины и усилий Запада по ограничению экономического и военного потенциала Кремля с помощью жёстких санкций. Если подобный шаг будет сделан режимом Иванишвили, это ещё больше отдалит Грузию от курса на евроатлантическую интеграцию.

– Как вы оцениваете нынешнюю внешнеполитическую позицию Грузии на фоне усиливающейся геополитической конкуренции на Южном Кавказе между Западом, Россией, Турцией, Ираном и Китаем? Какова стратегия Тбилиси в условиях новой многополярности?

- Прежде всего, важно подчеркнуть, что легитимность парламентских выборов 2024 года — а следовательно, и правление партии «Грузинская мечта» — не признаётся ни Западом, ни значительной частью грузинского электората. Незаконное заключение лидеров оппозиции, жестокое избиение и судебное преследование мирных протестующих, продолжающиеся атаки на неправительственные организации и независимые СМИ — всё это свидетельствует о захвате государства. Институты больше не служат национальным интересам, а работают в интересах партии «Грузинская мечта» и её почётного председателя Бидзины Иванишвили, стремящихся сохранить власть на неопределённый срок.

Антизападная пропаганда, обвиняющая Запад в провоцировании конфликта с Россией, так называемый закон об «иностранных агентах», целенаправленные попытки устранить прозападную оппозицию — всё это сопровождается примирительной риторикой в адрес Кремля и стремительной автократической консолидацией. Это ясно демонстрирует, что «Грузинская мечта» не проводит сбалансированную, многовекторную внешнюю политику, а, напротив, прокладывает пророссийский курс.

– Внутриполитический кризис в Армении углубляется: противостояние Пашиняна с церковью, оппозицией и карабахским электоратом усиливается на фоне охлаждения отношений с Москвой. Насколько нестабильная Армения выгодна России и как это влияет на баланс сил в регионе? Становится ли Грузия более уязвимой на фоне этой турбулентности?

- Как в Армении, так и в Грузии действует множество пророссийских акторов, охватывающих различные секторы общества. Одной из наиболее влиятельных структур является церковь, которая — начиная с советского времени — последовательно и эффективно инфильтрировалась советскими, а затем и российскими спецслужбами. Миллиардеры местного происхождения, разбогатевшие благодаря России, часто имеют связи с Кремлём и служат инструментами гибридной войны России во всех трёх странах Южного Кавказа.

Быстро углубляющееся сотрудничество Армении с ЕС и в целом с Западом, наряду с продолжающейся нормализацией её отношений с Азербайджаном и Турцией, повышает шансы Еревана на выход из сферы влияния России и на сокращение зависимости от российского военного присутствия. Чтобы не допустить реализации этих тенденций, Москва прибегает к своей излюбленной тактике управляемой дестабилизации, стремясь усилить своё влияние в Армении и, возможно, сменить правительство Пашиняна на более пророссийский режим. Усиление российского влияния на Южном Кавказе угрожает не только Грузии, но и делает Азербайджан более уязвимым перед дестабилизационными стратегиями Москвы.

– Многие эксперты отмечают, что Россия теряет контроль над Арменией, но пытается компенсировать это усилением влияния на Грузию. Можно ли говорить о перезапуске «российской игры» в Тбилиси с помощью мягкой силы и инфраструктурных предложений? Где, по вашему мнению, проходят «красные линии» грузинской внешней политики в отношениях с Кремлём?

- Во власти в Грузии уже находится Бидзина Иванишвили — российский олигарх грузинского происхождения, который после вторжения России в Украину в 2022 году стал открыто антизападным. В ноябре 2024 года, вопреки воле подавляющего большинства граждан Грузии, его партия «Грузинская мечта» приостановила процесс интеграции страны в Европейский союз. В декабре 2024 года Соединённые Штаты ввели санкции против Иванишвили. Согласно заявлению Госдепартамента США, его действия «способствовали нарушению прав человека и подорвали демократическое и европейское будущее грузинского народа в интересах Российской Федерации». В феврале 2025 года к этим мерам присоединился Европейский парламент, подавляющим большинством голосов приняв резолюцию по Грузии, в которой призвал Европейский совет и государства-члены ЕС ввести широкие санкции против Иванишвили, членов его семьи и других пособников режима «Грузинской мечты». В резолюции также была выражена серьёзная обеспокоенность по поводу растущего влияния России в Грузии и всё более враждебной антизападной риторики правящей партии.

Таким образом, некоторые красные линии уже были пересечены партией «Грузинская мечта». В ближайшем будущем могут быть пересечены и другие: восстановление дипломатических отношений с Россией и присоединение к «Платформе регионального сотрудничества 3+3»; приостановка процесса интеграции Грузии в НАТО; открытие Закавказской железной дороги, соединяющей Южный Кавказ с Россией через оккупированный Россией абхазский регион Грузии.

– После завершения конфликта в Карабахе Баку активно продвигает концепцию «поствоенного мира» и региональной интеграции. В то же время Армения фактически делает поворот в сторону Запада. Считаете ли вы, что Грузия может стать платформой для формирования новой региональной архитектуры — вне зон влияния России и Ирана? Или такой сценарий всё ещё недостижим?

-Укрепление регионального сотрудничества между тремя республиками Южного Кавказа и создание соответствующей основы для такого взаимодействия вне сфер влияния России и Ирана — лежит в основе национальных интересов Грузии. Однако достижение этой цели представляется невозможным при власти партии «Грузинская мечта», поскольку партия Иванишвили всё больше ориентируется на Россию и фактически действует как её прокси, одновременно углубляя связи с иранским режимом.

– Какие риски несёт для Грузии сближение Армении с Западом в обход России, в частности в вопросах военного сотрудничества с Францией и ЕС? Не приведёт ли это к усилению конфликта в регионе, в который Грузия будет вынуждена втянуться, несмотря на свою позицию «умеренного нейтралитета»?

-Я бы не стал описывать нынешнюю ситуацию в Грузии как «умеренный нейтралитет». Её точнее охарактеризовать как отдаление от Запада и демократии и возвращение в орбиту влияния России. Сближение Армении с Западом — и усиливающееся присутствие западного влияния в регионе — отвечает национальным интересам Грузии, поскольку Соединённые Штаты и Европа с конца Холодной войны играют ключевую роль в сдерживании мощи России на Южном Кавказе, не позволяя ей установить полное доминирование.

– Как вы оцениваете перспективы регионального формата трёх стран — Грузии, Азербайджана и Турции — в условиях геополитической изоляции Армении и утраты ею доверия к России? Способен ли этот союз перерасти во что-то большее, чем просто транзитно-энергетическое партнёрство?

-Формат регионального сотрудничества между Грузией, Азербайджаном и Турцией уже принёс плодотворные результаты, и его дальнейшее развитие — включая модернизацию и расширение инфраструктуры — будет выгодным для всех трёх стран. Также может быть углублено военное сотрудничество между этими государствами.

Что касается Армении, я не считаю, что изоляция одной из стран Южного Кавказа отвечает интересам безопасности и процветания региона — особенно сейчас, когда конфликт в Карабахе в значительной степени урегулирован. Маленькая, изолированная страна всегда будет искать могущественного внешнего покровителя, и в случае Армении таким покровителем с куда большей вероятностью станут Иран или Россия, а не кто-либо другой. Поэтому было бы разумно и взаимовыгодно создать альтернативный формат регионального сотрудничества в противовес платформе «3+3» — формат, который включал бы Армению и обеспечивал соответствующее участие Запада, а не России.

– Считаете ли вы, что на фоне затяжной войны России против Украины страны Южного Кавказа получили «стратегическое окно возможностей» для переориентации своей внешней политики? Кто этим воспользовался и как?

-Всё более очевидно, что, сосредоточив своё внимание и ресурсы на Украине, Кремль утратил способность направлять развитие событий на Южном Кавказе в соответствии со своими предпочтениями. Не менее значительным сдвигом стало так называемое «Zeitenwende» на Западе — полное осознание того, что Россия решительно настроена демонтировать международный порядок, основанный на правилах, и агрессивно навязывать свои сферы влияния в Европе и за её пределами. На фоне того, что США становятся всё более сосредоточенными на внутренних вопросах, это подтолкнуло Европейский союз к принятию более геополитической роли, открыв «стратегическое окно возможностей» для Грузии на пути ускоренного вступления в ЕС — путь, которым, к сожалению, режим Иванишвили отказался идти.

Этот сдвиг также открыл перед Арменией возможность ускоренной интеграции с ЕС. После поражения в войне за Карабах — и утраты доверия к России как к защитнику — правительство премьер-министра Пашиняна теперь рассматривает слабость России и возросший интерес Запада как уникальный шанс урегулировать давние региональные конфликты, нормализовать отношения с Азербайджаном и Турцией и выйти из сферы влияния Москвы.

Отказ России признать ответственность или предложить адекватную компенсацию после того, как был сбит азербайджанский гражданский самолёт, а также после гибели двух граждан Азербайджана от рук российской полиции, ещё больше открыл глаза Баку. Москва всё чаще воспринимается не как надёжный партнёр, а как сила, которая продолжает относиться к своим меньшим соседям как к вассалам. Сейчас настал момент урегулировать все нерешённые вопросы между Арменией и Азербайджаном при посредничестве Турции и Запада — без участия России — тем самым ещё больше ослабив влияние Москвы в регионе.